Приходилось ли вам раньше создавать любовные линии для персонажей?
ПУ: В Mass Effect 2 я выписал романтические отношения с Тали и Гаррусом и поучаствовал в создании любовной линии с Мирандой. В «Логове Серого Посредника» я создал линию Лиары, её прогресс от изначальной холодности до постепенного потепления отношений, и подвёл её к тому, что произошло между ней и Шепардом после выполнения её миссии, в капитанской каюте.
ДЭ: Несмотря на то, что я в первую очередь – дизайнер уровней, у меня была возможность поучаствовать в создании старых добрых романтических линий BioWare. Я занимался историями второстепенных персонажей, включая секретаря Келли Чэмберс. Конечно, её роль в сюжете меньше, чем у обычного сопартийца, но Шепард вполне может пофлиртовать с ней без особенных обязательств с обеих сторон.
ПУ: Дасти скромничает. Только благодаря ему в игре появились такие персонажи, как инженеры Доннелли и Дэниелс, начальник столовой Гарднер и даже легендарная любительница бренди «Серрайз Айс» доктор Чаквас. Так что одной Келли дело не ограничилось.
Есть ли какая-то разница в подходе к созданию, скажем так, обычного персонажа и персонажа с нетрадиционной сексуальной ориентацией?
ПУ: Отношения с Лиарой в Логове Серого Посредника могут развиваться с Шепардом любого пола, так что для меня написание диалогов для однополого романа было уже не в новинку. Тем не менее, я совершенно обычный гетеросексуальный парень с белой кожей – можно сказать, воплощение патриархата. Поэтому мне бы очень не хотелось, чтобы прочитав то, что я написал, люди бы сказали: Ну понятно, это гетеросексуальный парень написавший лесбийскую сцену для других парней, так же как он, любителей подглядывать за девочками.
Кроме того, мне очень хотелось, чтобы отношения со специалистом Трейнор были жизнерадостными. У одной моей подружки (из того же лагеря, что и Саманта) есть необычное хобби – выискивать среди сотен лесбийских историй те, которые заканчиваются хорошо, ну или хотя бы без трагических расставаний и чтобы никто не умер. В общем, я хотел бы, чтобы ничье сердце не было разбито, насколько это вообще возможно в условиях трагической войны, разворачивающейся в Mass Effect 3.
ДЭ: Я, как и Патрик, очень хотел, чтобы написанная мною история выглядела настоящей. У меня никогда не было романтических отношений с мужчинами, так что на личный опыт опереться не получилось. Кроме этого, отношения между двумя мужчинами всегда вызывают определённые пересуды. Некоторые игроки считают, что их окрутили незаметно для них самих – когда отношения, к большому удивлению игрока внезапно переходят из разряда дружеских в романтическое русло. И такие реакции чаще встречаются при однополых романах.
ПУ: Точно! Я помню жалобы по поводу навязанного романа с Небом в Jade Empire. Хотя я уверен, что с ним нельзя было случайно вступить в гомосексуальные отношения. Чтобы завоевать внимание Неба, нужно было потрудиться.
ДЭ: Я хотел убедиться, что моя история вписывается во вселенную Mass Effect и поддерживает настроение третьей части. Именно то, что Кортез, несмотря на своё горе, не подводит Шепарда и прекрасно справляется со своей ролью на корабле, в конце концов и приводит к возникновению настоящего чувства.
ПУ: Я очень старался создать персонажа, относящегося к своей сексуальной ориентации с лёгкостью и достоинством. Поначалу я создавал историю Трейнор исходя из того, как она приходит к осознанию своей сексуальности и как она живёт с этим. Но мои друзья забраковали этот вариант: я настолько сконцентрировался на позитиве, что персонаж вышел каким-то неестественно жизнерадостным. Тогда я всё переписал. Сделав её, в первую очередь, вдумчивым исследователем, лабораторным учёным, чья основная задача – приспособиться к жизни на передовой, и только во вторую – человеком с нетрадиционной сексуальной ориентацией, который живёт в мире и гармонии с этим фактом и вовсе не спешит оповещать об этом весь мир.
ДЭ: Я уверен, что в XXII веке сообщить о своих предпочтениях относительно пола партнёра будет так же просто, как сегодня сказать: «Мне нравятся блондинки». Это станет такой же социально принятой частью человека. Исходя из этого я и выписывал самую обычную человеческую историю, просто случившуюся между двумя мужчинами.
ПУ: Именно. Если у меня получилось реализовать то, что я задумал, то сообщество людей с нетрадиционной ориентацией примет Саманту не потому что она гомосексуальна, а просто потому, что она – отличный персонаж, даже если и не представляющий интереса в романтическом ключе.
ДЭ: Мой подход – сделать так, чтобы отношения в первую очередь базировались на дружбе. Любой – будь оно гомо или гетеросексуален – сможет узнать персонажа со всех сторон, а романтические отношения развиваются только к концу сюжета.
Как я уже говорил, я хотел поддержать основную идею третьей части игры – о всеобщей войне, в которой каждый сталкивается с потерями. Как правило, я не очень люблю истории, которым предшествует утрата любимого человека, но здесь это имеет смысл – когда Кортез говорит о том, что потерял мужа, сразу становится ясно, что он гей, и дальнейшие разговоры, направленные на выяснение его ориентации, не требуются. Вместо этого можно сконцентрироваться на прошлых разочарованиях и будущих надеждах.
Ну и как, по-вашему, получились эти отношения?
ПУ: Мне повезло: у меня масса друзей-геев, работающих в BioWare. В процессе работы они смотрели на развитие отношений с Трейнор и помогали в редактуре некоторых реплик, которые могли бы привести к формированию негативных стереотипов. Да и фанаты серии отреагировали очень хорошо. Самым приятным для меня было услышать: «Мне кажется, что этот разговор у меня был в реальной жизни!» Основные претензии в отношении Трейнор сводятся к тому, что с ней слишком мало разговоров. Но я думаю, что то же можно сказать о каждой любовной истории в Mass Effect.
Сцена с Трейнор в душе также вызвала некоторое немало пересудов. Мне она нравилась с самого начала, но какое-то время мы всерьёз размышляли – включать ли её в игру или остановиться на том, как Шепард поднимается со своего места. И всё же мы решили включить эту кат-сцену, потому что она оказалось самым большим эпизодом с Самантой с точки зрения кинематографии. Финальная сцена получилось очень короткой и достаточно простой, и мне не хотелось, чтобы люди говорили, например: «Романтика с Эш? Большая и интересная кат-сцена. Романтика с Трейнор? Чёрный экран». Ну и, кроме всего прочего, я думаю, что это красивая и забавная сцена, которую воплотил в жизнь Гильермо Рамос (автор сцены с Шепардом и Лиарой в капитанской каюте после прохождения миссии Серого Посредника.)
ДЭ: Хотя и предпочитаю женщин, мне очень понравилось, как получилась сцена с Кортезом. Учитывая особенности отношений, я знал, что моя работа будет очень придирчиво оцениваться фанатами, так что я думал над каждым словом. Но реакция на эту историю с самого начала была очень обнадёживающей, хотя я очень внимательно отношусь к мнению фанатов и всегда ищу как положительные отзывы, так и отрицательные.
Вы хотите ещё что-нибудь сказать?
ПУ: Я очень горжусь тем, как получились отношения с Трейнор. Я думаю, что всё сложилось действительно удачно: и история, и работа художников, и Аликс Вилтон Реган отлично потрудилась над озвучкой, и дизайнеры анимации сделали её действительно живой.
Я допускаю, что, впервые создавая романтические диалоги между однополыми персонажами. Я всё же допустил какие-то стереотипические ошибки. Ведь я показывал свои сцены только друзьям и знакомым и они, зная меня, могли истолковать сомнительные моменты в мою пользу. Отзывы – о том, что я могу улучшить в литературном плане или в плане правдоподобности персонажа, помогут мне в будущем создавать ещё лучших персонажей, даже если это не будут белые гетеросексуальные дизайнеры компьютерных игр.
ДЭ: Я согласен с Патриком. Художники, дизайнеры анимации и актёры озвучки – все поработали просто прекрасно! Голос Мэттью дель Негро идеально подошёл для Кортеза, а Лео Люсьен Бэй, дизайнер анимации кат сцены с танцем в «Чистилище» был просто великолепен, блестяще справившись с такой непростой задачей в очень сжатые сроки. Я уже говорил, что слежу за всеми откликами фанатов и очень рад, как игроки приняли Кортеза.
